Tkalenko Daily Journal

Все началось 19 апреля 2001 года, когда я случайно оказался в роддоме на улице Запорожца в Киеве.

Вернее я попал туда не случайно, а потому, что моя жена рожала. За умеренную плату и курс молодого акушера мне разрешили присутствовать в палате во время схваток. Схватки, это что-то типа спазма мышц нижнего таза во время запора, я так себе представляю. Это вроде как ты хочешь в туалет, прямая кишка начинает судорожно сжиматься, но выход, вроде как, закрыт. Схватки выглядели так: Надя стояла, держась за поручни кровати, и приседала. А я сзади делал ей массаж нижней части спины. Ну что-то в этом духе, я уже толком не помню — все это мы проходили на курсах молодого акушера. Потом пришла акушерка и определила, что «плод пошел», и пробил час идти в родзал. Я, разодетый похлеще любого хирурга, с маской на лице пошел ее провожать и никто почему-то меня не остановил, видимо решив, что я тоже в родах знаю толк. Ну и я, раз такое дело, давай помогать. Положили жену на спину на гинекологическое кресло. Это кресло очень удобно для гинеколога, которому необходимо заглянуть внутрь утробы, но для родов кресло это, как я сейчас понимаю, удобно так же, как табуретка для езды на лошади. Женщине нужно ставить ступни на подколенники и тужиться, имитируя «как будто она ходит в туалет». Это сейчас я понимаю, что имитировать «туалет» намного удобнее, сидя на корточках. Нет, можно, конечно, сходить в туалет лежа, когда из тебя уже прет, и спазмирующая прямая кишка судорожно выталкивает все внутренности… Можно, конечно, испражняться лежа, но удобнее все же на корточках. Особенно, если у тебя запор…

Но вернемся в родзал… 

Медперсонал, видимо, приняв меня за врача, стал разрешать мою жену от бремени в моем присутствии. Но они знали, конечно, что я муж. И все же. Надя не могла вытолкнуть плод около 30 минут. Ей нужно было тужиться, но у нее не получалось. Врачи орали: не мучай ребенка, давай рожай, сейчас мы его будем тянуть щипцами. Они выкрикивали всякие угрожающие возгласы, но потуги не давали результата. Жена смотрела на меня с надеждой, что я сжалюсь над ее мучениями и оценю ее подвиг. Но я не подавал вида, а стал на нее тоже покрикивать. Эти полчаса растягивались в вечность. Мы как заведенные повторяли одно и то же: не мучай ребенка, слышишь, не мучай ребенка, выталкивай его, тужься. Надины ноги то и дело соскальзывали с подколенных подставок, ее тело содрогалось, но результата не было. Увидев, что Надя начинает терять самообладание, я начал бить ее по щекам, зловещим голосом повторять угрозы врачей. При этом я строил страшные рожи с целью принудить жену все-таки выдать на свет Евангелину (это была она).

По скептическим выражениям на лицах врачей я понял, что мое присутствие сдерживает их, и они не пускают в ход свои самые коронные приемы и угрозы — типа клещи и выдавливание живота.

И вдруг я услышал Господа.

— Что ты делаешь?

Я молча отошел от Нади, вышел в коридор, дошел до палаты, где у нас проходили схватки. В палате было темно. Я упал на колени в своем зеленоватом хирургическом облачении и сказал:

— Прости, Господи…

Не успел я произнести эту фразу, как из родильного зала раздался удивительно прекрасный голосочек.

Я поднял голову. В дверях стояла медсестра.

— У вас дочь… Идите.

Я зашел в родзал и увидел Надю всю в крови. Она улыбалась. Под лампой лежала Евангелина, а врач-педиатр проверяла количество пальчиков на ножках и ручках.

— Все в порядке, — сказала она, заворачивая Евангелину в зеленую бумажную салфетку, — можете ее взять.

Евангелина стала корчить мне смешные рожицы. Тем временем (а прошло еще около получаса)… Да я вообще-то потерялся во времени. Сколько там прошло… Надю зашили и повезли в палату.

Я вышел из роддома и поймал такси. Вошел в квартиру, упал на диван не раздеваясь, и уснул.

Я считал себя человеком с крепкими нервами. Я думал, что роды собственной жены — это не то, что может меня как-то особо поразить. Я видел вещи и помощнее…

Но вот мой совет мужьям: убирайтесь из родзалов. Вы не можете помочь жене сделать то, что должна сделать только она сама. Более того, я уверен, что Господь устроил женщину так, что она вполне способна самостоятельно родить ребенка. Для этого ее просто не нужно класть на спину.

Но обо всем по порядку. Несколькими днями позже я узнал, что в роддоме на Запорожца в тот день рожало пять или шесть рожениц. И всем им делали кесарево сечение.

Я слышал, как сестры-акушерки говорили между собой: будем «кесарить», но тогда не придавал этим словам особого значения.

И вот я стал думать. Если роды — процесс разрешения от бремени — Господь во всем сделал схожим с испражнением «по-большому», то что-то тут не так. Все что необходимо сделать роженице — это быстро вытолкать плод. Для этого необходимы сильные, хорошо развитые мышцы, которые в обычной жизни задействованы в испражнении каловых масс.

У нас как-то по телевизору показывали случай, как беременная женщина пошла в туалет типа сортир и родила ребенка, который упал в дырку. Слава богу, в сортире было не много дерьма. Ребенок не утонул и не разбился…

То есть, я к тому, что если женщину не класть на спину, то она может родить самостоятельно.

Все пережитое в родзале оставило во мне неизгладимый след. Я понял две вещи. Первое: женщины потеряли способность рожать самостоятельно. Второе: на этом основании возник огромный бизнес. И те, кто зарабатывают на неспособности женщин рожать самостоятельно, скрывают от них божественный секрет.

Я был поражен своим открытием.

Кесарево… Кесарево сечение. Кесарь — это цезарь. Или царь. Другими словами — царские роды. Так рожали царицы. У цариц были проблемы, чтобы родить самостоятельно. Трудно им было вытолкать плод. А ведь все просто — нужно вытолкать, «выкакать» плод. Но не получается.

Чем же отличается в сущности царица от крестьянки. По большому счету, только тем, что у них развиты разные группы мышц. Царица пользуется золотым горшком-унитазом. А крестьянка ходит под кустик или в туалет, типа сортир. Мышцы крестьянки более приспособлены к тому, чтобы выталкивать плод из утробы. А что же это за мышцы?

Как признаются сами врачи, превратившие старые добрые роды в сложнейший клинический процесс с бесконечными усложнениями, мышцы участвующие в выталкивании плода — это те же самые мышцы нижнего таза, которые участвуют в выталкивании каловых масс.

И тут до меня дошло.

Я начал изучать статистику, и она меня поразила. Кесарево сечение разрешает утробу горожанок в 100 раз чаще, чем крестьянок, которые не используют в обиходе унитаз.

Так я определил врага №1 для здоровья женщин (а также мужчин) — унитаз. Он кормилец всевозможных медиков, живущих от болезней, вызванных использованием унитаза. Унитаз — это трон. Унитаз сделал царицами наших женщин. Царица — это хорошо, но за царицу нужно заплатить цену — кесарево сечение, болезни по-женски, вызванные застоем крови в мышцах и органах нижнего таза. У царей-мужчин — это аденома, геморрой, простатит… 

Ну и здоровье детей. Когда ребенок, пережив ужасный дискомфорт, оказывается на свободе — он чувствует облегчение. Ребенок, которого просто вытащили из теплой утробы путем разрезания живота… ну об этом много написано.

Но унитаз. Я не мог о нем забыть. Я стал вести собственное расследование.

Господь создал женщину и мужчину так, что они должны хотя бы раз в день выполнять упражнение «статическое приседание». При этом женщина должна делать это значительно чаще, чем мужчина. Глубокое низкое приседание, и — напряжение, стимуляция всех выталкивающих мышц. Это мышечный способ испражнения. Но что делаем мы?

Мы же хотим быть как цари. И не хотим приседать так низко. И вот мы предпочли гравитационный способ испражнения, вместо мышечного. Мы сели на унитазы, открыли женские журналы и стали ждать, когда из нашей прямой кишки выпадет ее содержимое — наше дерьмо.

Наши мышцы атрофировались. Жизненно важные мышцы. Вместе с дерьмом из нас выпадает и прямая кишка, а из-за того, что жизненно важные мышцы не в тонусе, происходит застой крови и вместе с геморроем мы получаем и аденому, и кисту, и кучу проблем как по-мужски, так и по-женски. Но женщины обречены страдать еще и морально — их фигуры деформируются, приплюскивается попа, приобретая «городские» черты фигуры — плоский зад и обтекаемые лягушечьи икры, способные лишить привлекательности даже самые красивые ножки.

Итак.

Я отказался от унитаза. Пошел в сортир. Поначалу было очень трудно. Трудно было усидеть. Ноги болели. Ныли. Но это поначалу. Когда садитесь на сортир делайте такое упражнение — тридцать раз поднимите зад до положения прямой угол (голень и бедро расположены под углом 90 град.) или до ощущения невыносимой боли. После этого еще пять раз поднимитесь и присядьте. Отдыхайте. Переместите вес тела с левой на правую ногу и обратно. Сделайте вращательные движения корпусом. Стойте на всей ступне. Потом поднимитесь на носки. Сделайте так 20—30 раз.

А вы даже не думали, что так эффективно можно использовать время.

Любой тренер по бодибилдингу расскажет вам, что существует лишь один способ придать вашей попке божественную форму — это приседание. Я бы сказал больше — статическое приседание — то есть нужно медленно сесть и медленно (в течение минуты) встать. Это трудное упражнение, но результат не заставит себя долго ждать. Одна моя знакомая через три месяца после того, как она стала делать каждый день во время туалета это упражнение, отказалась от унитаза, получила три предложения руки и сердца. Ну, может, я немного утрирую, но суть сохраняю. Еще не забудьте напрягать ягодицы при любой возможности — сидя на стуле, в автомобиле на сиденье. Вы приводите в тонус кровообращение в мышцах нижнего таза.

В общем, слезайте со своих тронов. И будьте здоровы.

Wednesday, June 4, 2008 в 10:14